Золотое Сердце

Давно это было или недавно, никто не знает. В краю синих озер и высоких хвойных деревьев в маленьком домике на окраине села проживали две сестры. Родители их умерли, когда младшей девочке было не больше 3 лет, а старшей около 13. Остались девочки вдвоем. Хотели их соседи отдать в разные семьи, да старшая девочка, звали ее Настенька, не согласилась. Сказала, мы, мол, и одни проживем. Была она девочка проворная, смелая, честная, работы никакой не чуралась, все у нее в руках спорилось. Мастерица была большая и выдумщица. А уж как она любила свою младшую сестру Машеньку! Не каждая мать так к своему ребенку относится. Развела она свой огород, где выращивала картошку, капусту и разные другие овощи, в лес бегала за грибами и ягодами, так что им на еду и хватало. Много ли нужно двум маленьким девочкам, чтобы прокормиться. Ягоды больше на продажу собирала, зарабатывала  на одежку с обувкой, конечно, недорогую, но босыми девочки  не хаживали. С дровами соседи помогали управляться.

Так они и жили, год за годом, пока Машенька не стала подрастать и помогать сестре. Ну, младшенькая была веселая девчонка, озорная. Бывало, возьмет у Настеньки клубочки, которые она для вязания чулок и носков приготовила, поиграть и все перепутает, все распустит. Совсем, как котенок. А старшая лишь погладит ее по головке и скажет: «Ох, и проказница ты у меня, Машутка!»  Сама не доедала, все лучшие кусочки  Машеньке отдавала. Уйдет иногда в лес за ягодами или грибами, возьмет что-нибудь для себя перекусить, а потом все обратно и принесет, да еще скажет: «Пойди-ка, Машенька, посмотри у меня в корзинке, какой гостинчик  тебе зайчик из леса послал!»  Машенька бегом к корзинке бежит, а там либо хлебушка кусочек, либо картошечка вареная. Все дитю интересно. А иногда даже конфетку для нее прибережет и скажет: «Сегодня, Машенька, у зайца именины были! Столько там зверей разных собралось!» и начнет Маше сказку рассказывать. А та до смерти рада, не наслушается. Все расспрашивает, какой у зайчика хвостик был, шерстка мягкая ли, о чем звери говорили с Настенькой.

Когда Маша подросла, задумала Настенька лен посадить, чтоб денег немного заработать. И все у них пошло гладко. И поле во время вспахали, и ленок рос гладкий да ровный вырос. А уж когда лен  зацвел, сколько  у них радости было. «Цветочки синенькие, как Машины глазки!» - говорила Настенька. Потом лен теребили, расстилали на зеленой травке, чтоб просох и вылежался, от  тресты очищали, били его железными цепами, а потом уж кудель пряли, и нити красили в разные яркие цвета. К весне Настенька приготовила основу для ткацкого станка, что от отца остался, и стала коврики ткать. И такие коврики получились красивые да яркие, что вся деревня приходила любоваться. «Вот, Настя,- говорили соседи,- и заработаешь ты себе на приданное, давно уж пора тебе замуж выходить, парни на тебя все глаза проглядели, да и Машенька уж большая стала». Только Настенька их разговоры без внимания оставляла, хоть иногда и переглядывалась с одним парнем. И вот однажды летом в ближнем от села городе была ярмарка. Собрала Настенька все свое рукоделие, и пошли они с Машей торговать.

Путь, конечно, был не ближний, но и не так чтобы очень дальний, верст, примерно, двадцать. Правда, все лесом, напрямки. Да Настеньке эта дорога была хорошо знакома, часто она по ней хаживала в город, то продать что-то, то купить. На рынке Настенька не настоялась, все коврики у нее вмиг раскупили, да и еще заказывали. Давно, мол, такой красоты не видели. Девчонки, конечно, и рады. Отдохнули с дороги, перекусили, денежки завернули в тряпочку  и в обратный путь тронулись. Шли они, шли, и припозднились немного.  Ночи в этих краях  летом светлые стоят, но все ж таки идти лесом, да и болото топкое надо переходить. А тут еще туман опустился. Вот Настя и засомневалась. «Давай, Машенька, вернемся в соседнюю деревню, заночуем!» только Маша закапризничала: «Не будем, сестричка, возвращаться, совсем  близко осталось, только болото перейти, а там уж рукой подать. Устала я, и есть хочется. Да, вон, посмотри! Уж и деревни огоньки светятся!» Настя на ее уговоры и поддалась.

Стали они в тумане искать тропинку через болото, только куда ни сунутся, нет дорожки, кругом топь непролазная. Совсем уж было отчаялись, да вдруг  показалось тропинка узенькая, незнакомая , никогда раньше они по ней не хаживали.. Под ногами твердо, а с боков вокруг дорожки большие промоины, настоящие омуты. «Иди осторожно, Машенька, ступай за мной следок в следок!» - сказала Настенька, только едва  успела она это проговорить, как Маша поскользнулась на мокрой дорожке и упала в топкую яму. Бросилась Настя ее вытаскивать. Тянет - потянет, только чувствует, не хватает ее сил, будто кто-то вцепился в Машины ноги и не хочет отпускать. Совсем из сил выбилась. А Машенька  заплакала, говорит, злые лесные духи в нее вцепились, Топяной дух и Болотный дух, отпускать не хотят, выкуп просят. «Чего же они просят, Машенька?»  «Сестренка, они просят все наши деньги, что мы с тобой за год заработали! Иначе, говорят, не отпустим». «Ах, Машенька,  деньги – это пустяки! Есть молодость, здоровье, красота! А деньги мы с тобой снова заработаем. Сейчас я брошу болотным духам  деньги, чтобы они  тебя отпустили!» - сказала Настя. Швырнула она деньги в топкое болото и вытащила на тропинку  младшую  сестру. «Как я счастлива, что все обошлось»- сказала она,- теперь иди осторожней». Болотные духи внимательно слушали разговор двух сестер.

Не успела Машенька пройти и ста метров, как они швырнули ей под ноги мокрую скользкую палку. Девочка споткнулась и вновь оказалась в болоте. На этот раз духи схватили ее крепче прежнего, провалилась она  в топкое болото по самый пояс. «Сестра моя дорогая, помоги мне!»- просит Машенька,- опять духи вцепились, утопить в болоте грозятся, выкуп просят». «Какой же выкуп, Машенька, просят они на этот раз?»- спросила у нее Настя. Заплакала Маша горькими слезами: «Они просят, чтобы ты отдала им свою молодость, красоту и здоровье!»  Опечалилась, пригорюнилась Настенька. Жалко ей отдавать свою молодость и красоту, ведь ей всего девятнадцать лет исполнилось. Призадумалась: «А что же я скажу соседям, когда домой без Машеньки вернусь? Как я им в глаза посмотрю! Как я жить дальше смогу на свете?»  «Ну что ж,- сказала Настенька,- молодость и красота долго не длятся, все равно рано ли, поздно ли все мы состаримся, за то Машенька будет жива и сердце мое будет спокойно. Доброе чистое сердце гораздо важнее, чем красивое личико. Скажи им, Машенька, что я согласна». Сказала Настенька эти слова и выдернула из трясины  на дорожку свою любимую сестренку. Посмотрела на нее Маша, а из глаз ее слезы ручьем потекли.

Стоит на дорожке седая старенькая женщина, лицо все в морщинках, спина сгорблена, на палочку опирается, только глаза по-прежнему молодые и любящие, да сердце золотым стало, даже сквозь одежду просвечивает. Кажется, что по всему болоту блики светлые пошли. Только по глазам ее Машенька и узнала. Обнялись сестры, заплакали вместе. Теперь впереди Маша идет, за руку Настеньку ведет. А злые духи увидели золотое сердце Настеньки, такая на них зависть и злоба нашла, аж зубами заскрипели. «Отнимем сердце!»- злобно прошипели они друг другу. Вперед забежали, столкнули на дорожку кривую подгнившую березу, упала береза и Машеньку ветками зацепила, в болото за собой увлекла. Схватили ее духи, по самую грудь в болоте утопили, висят на руках, ногах, словечка молвить не дают. Видит Настя, совсем серьезное дело стало. «Какой выкуп вы сейчас просите?»- спрашивает она у духов. Закривлялись духи, захохотали, глумиться начали: «Хотим мы твое золотое сердце! Не отдашь сердце, утопим твою сестру в этом болоте».

На этот раз недолго думала Настенька. «Машеньку я растила и воспитывала как свою дочку. Для матери жизнь ее ребенка гораздо дороже собственной жизни. Сердце мое потому  золотым стало, что ничего на свете я для нее не жалела, всю свою любовь ей отдавала. Отдам я вам свое золотое сердце, только  сначала Машеньку отпустите». Заволновались злые духи, где гарантии, спрашивают, что не обманешь. «Мое слово твердое, как камень, гарантия,- отвечает им Настя,- никогда никого я не обманывала, и вас, нечисть болотную, не обману!» Поверили духи ее твердому слову, видят, скала-девка, отпустили Машеньку. Вышла Машенька на тропинку, не жива, не мертва, обняла сестру старшую, шепчет ей на ухо: «Давай убежим!» «Нет, Машенька, не могу я уйти, не могу обмануть, слово я дала крепкое, как камень,  не хочу  пятно на свою чистую душу поставить. Все равно не дадут они ни тебе, ни мне  покоя, каждый день бедой может обернуться. Да и что такое сердце, сестра милая, ведь со мной останется моя бессмертная душа, чистая, свободная, вечная. Она мое самое бесценное сокровище. Иди вперед, Машенька, не оглядывайся!».

Вырвала Настя из груди свое золотое сердце и с размаху кинула его в болото. Схватили его духи, стали за него драться, друг у друга вырывать, да удержать не могли. Горячее было сердце у Настеньки, разве злобным духам с ним управиться. Разбилось сердце на мелкие кусочки, разлетелось по болоту, и такое сияние вокруг пошло, что даже Маша глаза зажмурила, не то, что духи нечистые. Никогда раньше никто такого сияния в этих местах не видал. Да еще блики золотые по болоту кружат, словно танцуют на черной воде. Упала Настенька в темную воду, сомкнулась над ней вода, ничего не видать, только ночь чернее стала. Машенька глаза открыла, видит, нет сестры, одни  кольца золотые на воде расходятся. Совсем без сил, побрела она  по дорожке к берегу.

А злые духи, от света чумные, опять опомнились, вспомнили слова Настеньки о ее бессмертном сокровище, захотели они и душу Настеньки получить. Бросились они вслед за младшей сестрой, почти у самого края болота догнали ее, по самую шею в омут утянули, с головой в воду макают, грязной воды заставили нахлебаться, проси, кричат, у своей сестры ее бессмертную душу. «Сестра дорогая,- прошептала  Машенька,- не у кого больше мне защиты просить, одна я осталась, и ты меня  больше не услышишь, опять затащили меня злые духи в омут. Видно, и моя смерть пришла».  «Машенька, здесь я, - услышала вдруг она над головой голос любимой сестры,- видишь облачко светлое в небе, это моя душа над тобой кружится. Скажи духам, что я отдам им мою  светлую душу. Пусть берут, если они поймать  и удержать ее смогут. Но сначала они должны выпустить тебя на берег, иначе я не согласна».

Духи обрадовались, Машу держать бросили, сети прочные  стали готовить, чтоб душу Настеньки поймать. Вылезла  Маша на бережок, стоит на ногах еле держится, на землю опустилась.  Подлетела к ней душа сестры старшей, маленьким белым облачком на ладошку легла: «Отдай меня духам,- говорит,- ничего не бойся, и верь мне, сестричка милая, не смогут они меня поймать». Поверила ей Маша,  потому что всегда она сестре своей старшей доверяла, всегда ее слушалась. Протянула она руку с белым облачком болотным духам, а те изловчились, и сеть прочную на облачко белое накинули, к себе быстро подтянули. Торжествуют, радуются. «Какие мы ловкие,  наша победа!» Опечалилась Машенька, о сестре грустит, печалится: «Ах, сестра милая, даже душу твою уберечь я не смогла».  Да только не долго торжествовали злые духи,  душа Настеньки вдруг такую силу и свет набрала, на все небо раздвинулась, от горизонта до горизонта, да такая в ней мощь появилась, что духи болотные тотчас всю свою силу и злобу потеряли. Иссушил их свет души Настеньки, превратились они в безобразные кривые коряги, каких на болоте не счесть, а сети их в паутину превратились и на  клочки рассыпались. 

«Видишь, Машенька, душа моя чистая, сильная, светлая, нет на ней ни одного пятнышка, где ж духам с ней справиться.. Не печалься обо мне,  я всегда буду о тебе помнить, а сейчас я должна  уйти».  «Сестра, дорогая, как же я буду жить на свете без твоей любви?». «Как, разве ты не поняла? – услышала Маша  голос Настеньки.- Я отдала духам только все незначительное, все временное, внешнее - деньги,  красоту и силу, мои земные годы, а красоту внутреннюю я для тебя приберегла. Отдала им сердце свое золотое, да только все внутреннее богатство  я из него вынула, пустую  оболочку духам кинула, самое ценное я  тебе оставила, мою любовь. А ведь именно любовь и делает сердце золотым. Моя любовь всегда останется рядом с тобой. Видишь маленькое золотое облачко, что кружится над тобой, оно всегда будет неподалеку от тебя. Замерзнешь зимним вечером, моя любовь тебя обогреет, навалится на сердце печаль-тоска, моя любовь золотым лучиком блеснет сквозь тучи, обласкает и утешит, станет жарко, прилетит легким прохладным ветерком, поздней осенью развеселит душу пением небесной   птахи. В трудную минуту ты сможешь спросить у нее совета, в счастливую минуту ты сможешь разделить с ней радость». Обернулась душа Настеньки белоснежной птицей, взмахнула крылами, сделала в воздухе круг над Машенькой и устремилась в голубое небо навстречу восходящему солнцу. «Прощай, сестра!»- услышала Маша ее последние слова. Грустно сидела на пригорке осиротевшая  второй раз младшая сестра, а над ее головой все кружилось и металось золотое облачко, стараясь обласкать и утешить ее.

Прошло несколько лет. Болото за эти годы высохло. На его месте стали расти высокие деревья. И стали люди на этом месте находить золотые самородки. «Осколки  сердца Настеньки»,- говорили люди. Многие люди стали пытать свое счастье, искать золото. Да только шло оно не ко всем, а в основном к людям простым и сердцем добрым. Машенька часто ходила в этот лес, к родничку чистому, который из-под земли стал пробиваться, говорят, был он целебным, из далеких краев люди сюда за водичкой приезжали, от многих болезней излечение находили.

Парень тот, с которым Настенька переглядывалась, долго тосковал, не женился ни на ком. Все  кусочки сердца Настеньки искал. Со временем, правда, поуспокоился. А тем временем Машенька подросла, он на ней и женился. По любви или в память о сестре ее старшей, никто не знает. Жили они дружно, никогда не ссорились, и то сказать, сердце у Насти зрячее было, видела она истинное в людях, никогда не ошибалась. Потом дети пошли, а как младшенькая девочка народилась, так он и вовсе о всякой тоске позабыл. Вся в Настеньку уродилась девочка, и лицом, и характером, к обоим родителям ласковая, а сама, как огонек, светится. Отец в ней души не чаял, с рук не спускал, все она у него «Золотко», да «Милая». А как подросла немного, везде он ее за собой водил, во всем она ему помогала. По деревне даже разговоры пошли, мол, не спроста так Иван девчонку свою младшую  обихаживает, все Настю забыть не может, мол, всю любовь свою нерастраченную на дочку перенес. Маше пенять стали,  чего, мол, разрешаешь мужу девчонку так баловать. Маша все эти разговоры слушала, да мимо ушей пропускала, наверное, от Насти научилась. Может, ей и самой  иногда казалось, что не забыл Иван Настеньку, да только  ни разу не выказала она ни обиды, ни ревности своей, потому что всегда  помнила великую жертву своей старшей сестры.